По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, больше всего жители нашей страны сегодня мечтают о «здоровье себе и близким» и о «мире во всём мире».
О настроениях сограждан, их надеждах и тревогах «АиФ» поговорил с генеральным директором ВЦИОМ Валерием Фёдоровым.
Виталий Цепляев, aif.ru: — Валерий Валерьевич, судя по вашим опросам, число мечтающих о мире выросло с 2021 года в 5 раз. А о новой квартире, достатке и заграничных путешествиях стали мечтать заметно меньше. Не до жиру, быть бы живу?
Валерий Фёдоров: — Пятый год подряд мы живем в кризисной ситуации. Но это не привычный нам экономический кризис, а что-то более сложное. Сначала — пенсионная реформа, затем — коронакризис, теперь — СВО. Эти тяжкие испытания скорректировали иерархию ценностей в понятном направлении. Материальные запросы отодвинулись на второй план, на первый же вышла базовая потребность в безопасности, физическом выживании, здоровье. Быть живым и здоровым — самое важное сейчас. Остальное — приложится, тем более что материальное положение людей, несмотря на кризис, улучшается.
— Тревожит ли людей наступившая осень? Или есть ощущение, что особых сюрпризов — ни хороших, ни плохих — ждать не приходится?
— На рубеже лета и осени мы обычно наблюдаем перелом настроений: летняя расслабленность сменяется новыми заботами. Люди вернулись из отпусков, сильно поиздержавшись, а тут надо детей в школу собирать, что недешево. Наваливаются серые будни, надо больше зарабатывать... Так бывает и в удачные годы, но в этом обычный цикл проходит на фоне кризиса. Самую горячую его фазу мы прошли, адаптировались к ситуации в целом, но кризис остается кризисом со всеми его неприятными составляющими. А значит, люди все время начеку и обостреннее воспринимают риски. Настроения существенно спокойнее, чем год назад, но настороженность и тревожность сохраняются. Когда же они сменятся уверенностью и спокойствием — это и будет означать, что кризис позади. Но до этого ещё надо дожить.
— Опасаются ли граждане новой мобилизации?
— Ход и последствия частичной мобилизации 2022 года известны: одни проблемы она решает, другие — создаёт. Проблемы для общества, для политики, для экономики, для самой армии. Принят курс на набор новых контрактников, т.е. развитие армии профессиональной, кадровой, а не мобилизационной. Пока он выдерживается и по возможности будет продолжаться. Иное решение может быть вызвано только резким изменением ситуации на фронте, что, конечно, возможно. Поэтому вероятность новой мобилизации наши граждане в голове держат. У тех, что побогаче, зачастую в кармане «билет с открытой датой». Это часть общего тревожного фона нашей сегодняшней жизни. Как и налеты беспилотников противника.
— Насколько внимательно люди следят за военными действиями?
— Они остаются главной темой повестки вот уже полтора года. И до завершения острой фазы конфликта в этом плане вряд ли что-то изменится. Но можно говорить о рутинизации противостояния: сильно пугавшие прежде события стали привычными. По крайней мере для тех, кого они не затрагивают напрямую, лично. Работают известные механизмы психологической защиты: если не можешь что-то изменить, смирись и живи с этим! Примерно такое же привыкание мы наблюдали, когда страну сотрясала волна терактов. Что обычный человек может с этим сделать? Ничего. Поэтому его психика вытесняет подобные переживания на периферию сознания. Иначе, что называется, можно «слететь с катушек».
— Поддержка СВО остаётся на высоком уровне?
— Да, большинство считает, что мы на правильном пути, надо продолжать по нему идти и достигать поставленных целей, даже если за это приходится платить немалую цену. Меньшинство сидит «под корягой», ворчит про себя, но публично не высказывается, понимая, что такая позиция сегодня социально не одобряема.
— Эксперты говорят о заметном сужении горизонта планирования. Мол, россияне не думают о том, что будут делать через 3-5 лет или даже через год — планы строят в лучшем случае на месяцы. Ваши опросы это подтверждают?
— Когда вокруг происходят непредсказуемые изменения, строить далеко идущие планы нерационально, приходится жить сегодняшним днем. В результате меняется структура потребления, откладываются долгосрочные проекты, деньги откладываются «на черный день». Понимая это, государство старается поддерживать внутренний спрос денежными вливаниями. Такими, как льготная ипотека, целевая поддержка семей с детьми, индексация зарплат и пенсий. Плохая демография толкает вверх зарплаты в частном секторе. Результат: по данным Росстата, реальные доходы в стране подросли за год на 7%, средняя номинальная начисленная зарплата достигла 76,5 тыс. рублей, средняя пенсия приближается к 20 тысячам. Семьи военных стали получать огромные, по прежним представлениям, деньги. Заводы «оборонки» работают в три смены. В стране бум кредитования и жилищного строительства: люди спешат купить квартиры, пока те не подорожали. После прошлогоднего провала пошли в рост продажи автомобилей. Центробанк предупреждает о перегреве на рынке кредитования... В общем, при всей непредсказуемости будущего, люди активно обустраивают своё настоящее.
— Два года назад 36% опрошенных признавались, что не имеют никаких сбережений. Сейчас — только 27%. Тоже признак улучшения ситуации?
— В кризис люди более осмотрительно относятся к деньгам. Большинство сокращают потребление, экономят на том, без чего сейчас можно обойтись. Всё — чтобы создать резерв на крайний случай. Второй фактор — подрастающие зарплаты. Вместе с их ростом, естественно, растут и сбережения.
— Зарплаты, может, и растут понемногу, но ведь и цены не стоят на месте. По данным ВЦИОМ, индекс восприятия инфляции к августу подрос до 55 пунктов, 74% опрошенных ожидают дальнейшего роста цен. Правда, эти ожидания заметно меньше, чем весной прошлого года.
— Ситуация напоминает качели. Весной прошлого года цены резко пошли вверх на опасениях, что из-за санкций и разрыва связей скоро не будет и многих товаров и мы увидим пустые полки, как в СССР. Но этого не произошло — удалось логистику перестроить, наладить новые торговые цепочки. Ассортимент в магазинах в целом сохранился. Цены, конечно, выросли, но ажиотажного спроса нет. Наоборот, потребление снизилось. Со временем цены стали снижаться с безбожно завышенных уровней. Но летом из-за роста курса доллара индекс восприятия инфляции вновь пошел вверх. Люди понимают: когда импортные товары, закупленные поставщиками еще по прежнему курсу, будут распроданы, новые неизбежно подорожают. И те, у кого есть возможность, стараются что-то купить сейчас, не дожидаясь этого. Нормальное рациональное поведение.
— 72% верят, что в перспективе 8-10 лет ситуация в стране скорее улучшится. Большинство (55%) считают, что ни при каких условиях нельзя унывать. Можно ли сказать, что россияне скорее нация оптимистов, нежели скептиков?
— Мы скептики и оптимисты одновременно. Мы всегда достаточно критично оцениваем происходящее, независимо от того, что у нас на дворе — кризис или подъем. То, что узнаем из официальных или полуофициальных источников, мы привычно делим — кто на 2, кто на 5, а кто и на 10. Что изменилось с приходом СВО? Большинство россиян почувствовали себя на правильной стороне истории. Считаем, что наше дело правое, и сколько бы на нас ни давили, мы выстоим и победим. Это дает силы и веру в то, что всё когда-нибудь вернется на круги своя. И такая вера помогает нам жить, работать и мечтать о лучшем будущем.