МОСКВА, 4 марта 2025 г. Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) представляет результаты мониторингового опроса об удаленной занятости.
Пандемия стала сильным катализатором изменений в трудовых отношениях, закрепившим за «удаленкой» статус новой нормальности. И хотя на российском рынке труда по-прежнему доминирует стандартная форма занятости (в офисе / на предприятии), уровень дистанционной занятости демонстрирует завидную устойчивость, а значит, из вынужденной меры работа из дома превратилась в осознанный выбор и работников, и работодателей. Согласно полученным данным, каждый четвертый работающий россиянин сегодня полностью или частично трудится из дома (25%), что немногим больше, чем в 2022 г. (19%).
За последние четыре года привлекательность полной «удаленки» выросла вдвое (с 8 до 16%), гибридного формата — в 1,5 раза (с 23 до 34%). Приверженность гибким формам занятости чаще характерна для молодых специалистов (18-35 лет). В отличие от старших поколений, которые были вынуждены адаптироваться к новому формату, молодежь вышла на рынок труда, будучи знакомой с «удаленкой» со студенческой скамьи. Кроме того, эту группу отличают более высокий уровень цифровой грамотности, адаптивность к новым технологиям и отличное от других поколений отношение к работе. В представлениях молодых людей «удаленка» гораздо лучше, чем традиционный «офисный» формат, отвечает их запросу на work-life balance. Такой взгляд на удаленную работу характерен и для россиян в целом: ее ключевым преимуществом видится экономия временных ресурсов: отсутствие необходимости тратить время на дорогу до работы, больше возможностей для общения с семьей, самореализации и выполнения домашних дел, а ключевыми недостатками — дефицит живого общения и снижение самодисциплины.
Кому на «удаленке» жить хорошо? Как показывают результаты, эта форма занятости — привилегия наиболее квалифицированной части рабочей силы (как минимум — обладателей высшего или неоконченного высшего образования), а также самозанятых. Гибридный формат работы вдвое чаще, чем в целом по стране, встречается в столичных городах (24% vs. 12%). И это далеко не предел: запрос на гибкость в трудовых отношениях демонстрирует каждый второй работающий москвич и петербуржец.
«Удаленщики» в большей степени, чем офлайн-сотрудники, довольны выбранной формой занятости и в большинстве случаев хотели бы оставить возможность работы из дома и в дальнейшем. Отказываться от этой формы занятости не торопятся и в других странах. Согласно январскому исследованию Pew Research Center, американские «удаленщики» скорее уволятся, нежели останутся на текущем месте работы (46% vs. 36%), если их работодатель попросит вернуться в офис.
«Когда пандемия вынудила организации перейти на удалённый формат, а затем, несмотря на снятие ограничений, гибридная и дистанционная работа стали рутинной практикой, ключевое значение приобрели вопросы трансформации профессиональной деятельности. Сотрудники акцентировали внимание на эргономичности, удовлетворённости и привлекательности удалённого режима, тогда как работодатели фокусировались на легитимности, мотивации и производительности труда.
За пять лет сформировалось новое измерение профессиональной самоидентификации, существующее параллельно традиционным категориям — таким как разделение на работников физического и умственного труда, руководителей и исполнителей, представителей различных отраслей и т.д. Это измерение включает как минимум две новые идентичности («удалёнщики» и «гибридники»), так и одну условно «старую» – назовем их «стационарниками» (в англоязычной литературе – on-site workers). Наш опрос подтвердил: привычка к текущему режиму работы укоренилась глубоко, особенно среди носителей новых идентичностей.
Удалённый и гибридный форматы создали новые структуры с собственными правилами (гибкий график, автономия) и ресурсами (экономия времени, контроль над пространством). Попытки работодателей вернуть сотрудников в офис, мотивированные рациональными причинами (укрепление коммуникаций, перераспределение ответственности), создают риск нарушения этих структур, вызывая сопротивление. Сотрудники воспринимают такие действия как ограничение своей агентности — свободы выбора режима труда. Более того, возврат к «стационарной» модели ассоциируется у них с регрессом и утратой статуса «гибкого работника», который уже стал частью профессиональной идентичности и начал определять их карьерные стратегии».
Перейти к странице эксперта