16 июля 2002 г. Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) представляет данные опросов, проведенных по выборке, репрезентативной для взрослого (18 лет и старше) населения России по полу, возрасту, уровню образования, региону и типу населенного пункта.
Автор: СЕДОВ Л.А.
Бунтующая молодежь, в том числе и фашизоидного типа, есть в любых обществах, как в любом организме присутствуют палочки Коха. Важно, чтобы общество обладало достаточным иммунитетом.
Нацистские молодежные банды, которые периодически громят на рынках ларьки, принадлежащие лицам “кавказской” или “среднеазиатской” национальности, оскверняют синагоги и армянские кладбища или нападают на лиц с темной кожей, столь отвратительны, что, говоря о них, можно легко поддаться эмоциям. Между тем наша задача — трезво оценить место этого явления в жизни общества, реально, не преувеличивая и не преуменьшая, оценить исходящую от него опасность. В чисто теоретическом плане скинхедство не представляется социологам чем-то загадочным или уникальным. О существовании подростковых субкультур, агрессивных, поклоняющихся силе, делящих мир на “наших” и “не наших”, достаточно хорошо известно, они неплохо изучены и отражены в искусстве (вспомним, например, фильмы “Вестсайдская история” и “Механический апельсин”). Члены этих молодежных стай могут быть бритоголовыми, а могут и длинноволосыми, но важно то, что, как правило, их головы чисто “выбриты” изнутри и могут наполняться самым разным, часто абсурдным, содержимым, задающим направление их “молодецкой” агрессии. То, что в головах российских скинхедов поселился Гитлер, а на рукавах и знаменах нарисовалась паучья символика, скорее мешает им завоевать открытую общественную поддержку и стать чем-то социально и общественно значимым. Опасны не скинхеды как таковые, а тот общественный климат, то состояние общественного организма, которое способствует их появлению.
В конце концов, как сказано выше, бунтующая молодежь, в том числе и фашизоидного типа, есть в любых обществах, как в любом организме присутствуют палочки Коха. Но если здоровый организм обладает иммунитетом и не дает болезни развиться, то в организме с ослабленным иммунитетом она поражает все органы.
В здоровых, устойчиво демократических обществах скинхеды остаются маргиналами и их активность в значительной степени нейтрализуется силами полиции или возмущенных граждан. Наше общество таким иммунитетом не обладает, и об этом свидетельствуют многочисленные данные, получаемые в опросах общественного мнения. Не встречает сопротивления в обществе прежде всего то, что в выступлениях доморощенных нацистов связано с неприязнью к людям иных национальностей и рас и превознесением своих собственных национальных достоинств — “русскости” или “славянскости”. Вообще гордиться не своими личными достижениями и индивидуальными особенностями, а принадлежностью к какой-то сильной, могущественной группе, в предельном случае к нации или державе — свойство подростковой психики. Если же это свойство присуще обществу в целом (а в современной России переживания по поводу утраты страной былого могущества носят остроболезненный характер), то и его нельзя назвать “взрослым”. Такая “подростковость” роднит общество с теми же скинхедами, превращает его в молодежную “супергруппу” с опасными экстремистскими наклонностями. (Биологический возраст здесь отступает перед возрастом социокультурным: личность в таком обществе как бы не вызревает до взрослого состояния, оставаясь и в преклонные годы на подростковой стадии развития).
О том, действительно ли российское общественное сознание пребывает в таком состоянии, можно судить по результатам вциомовских опросов. Таблица, помещенная на следующей странице, демонстрирует, как в разные годы отвечали российские граждане на вопрос: Ваше отношение к идее “Россия для русских”: поддерживаете ли Вы ее, считаете ли, что ее давно пора осуществить, или считаете это настоящим фашизмом, или Вас вообще не интересует эта проблема? (Репрезентативная выборка — 1600 человек)
Сама динамика распределения ответов свидетельствует о развитии националистического недуга. Обращает на себя внимание то, что чисто скинхедский нацистский лозунг находит полную поддержку у 16% опрошенных, репрезентирующих примерно 17 млн. взрослых (старше 18 лет) жителей России. Добавим к ним примерно полтора-два миллиона отроков от 13 до 18 лет, также зараженных этой идеологией (исходим из того, что в этой возрастной категории примерно тот же процент радикалов), и мы получим представление о том, какова численность наиболее экстремистски настроенной части населения. Кстати, примерно 14% населения России (февральское исследование), то есть почти столько, сколько выступает за “осуществление идеи “Россия для русских”, испытали удовлетворение, узнав о погромах на рынках в Москве, и 11% из них посчитали, что это “единственный способ борьбы с засильем кавказцев в российских городах”.
Интересно, что примерно треть (34%) тех относительно умеренных граждан, которые не одобряют погромные методы (то есть из числа высказавшихся за “разумные пределы”), все же считают погромы неизбежными, “пока кавказцы хозяйничают в российских городах”, а каждый четвертый опрошенный заявляет, что “приезжие во многом сами виноваты в плохом к ним отношении”. Неудивительно, что две трети (в Москве 70%) опрошенных в этом феврале граждан заявили, что “жителям Кавказа следует запретить въезд в мой город или район”.
Любопытно в связи с этим проанализировать, как изменилось отношение людей к чеченской войне и ее влияние на характер межэтнических отношений. Первая война воспринималась населением как межнациональная, и обеспокоенность обострением межнациональных отношений тогда выражала треть опрашиваемых. Вторая и сама вызывает меньшее беспокойство в обществе (24% при том, что перед заключением Хасавюртовских соглашений таких было 43%) и благодаря соответствующим усилиям пропаганды уже не воспринимается как межнациональная — только 7% населения заботит сегодня обострение отношений между нациями. Это совершенно определенно говорит о том, что российское общество нечувствительно к своему собственному национализму и начинает беспокоиться, только когда зараза национализма поражает какое-то из меньшинств.
Активность скинхедов, конечно же, вызывает серьезное беспокойство. Но все же это бытовой уровень, и как социальная и политическая сила скинхеды так же бесперспективны, как передравшиеся между собой баркашовцы или полураспавшееся общество “Память”. Гораздо опаснее те, кто разделяет националистические взгляды да к тому же наделен властью: милиция, третирующая лиц с неславянской внешностью и обкладывающая их поборами, губернаторы, устраивающие “чистку” своих регионов от людей с неславянскими фамилиями, депутаты, подводящие под такие действия “правовую” базу. Здесь, а не в среде бритоголовой шпаны могут созреть силы, способные возвести ксенофобию в ранг государственной политики.
В Послании президента Федеральному собранию был вскользь затронут вопрос об экстремистских организациях, но ничего не было сказано о корнях этого явления. Конечно, можно принять закон, запрещающий фашистскую символику. Но не напоминают ли такие меры анекдот, в котором профессор предлагает студенту, похожему на Ленина, сбрить бородку и слышит в ответ: “Ну, хорошо, бородку я сбрею, а как быть с идеями?” Нравственную порчу нельзя победить одними запретами. И, наверное, если бы Путин, популярность которого весьма велика, ясно выразил свое отношение к деяниям, подобным тем, что совершает у себя в краю краснодарский губернатор, польза от этого была бы неизмеримо большей, чем от угроз в адрес безмозглых хулиганов.
В опросе участвовало 1600 человек.