Из выступления генерального директора ВЦИОМ Валерия Федорова на круглом столе «Государство. Суверенитет. Цивилизационные вызовы XXI века».
Вызовы государству будущего зависят от того, каким будет это будущее. К сожалению, сейчас прогнозы делать сложно. От понятного «момента однополярности» мы уже ушли, и возврата к нему нет. А к многополярности пока не пришли. От глобализации ушли тоже — но к деглобализации не пришли. В общем, мы живем во времена великого смещения, смешения и путаницы. Нам подают коктейль, который сильно взболтан, но совершенно не смешан. Можно назвать это точкой бифуркации или как-то еще, смысл не изменится: мы не знаем, как будет выглядеть наш мир завтра.
В такой ситуации разумно исходить из посылки, что государство должно занять «круговую оборону» и стремиться нейтрализовать максимум разнообразных угроз. Одни из таких угроз вытекают из сценария продолжающейся глобализации, другие приходят с деглобализацией, третьи сопутствуют регионализации. Очевидно, что только сильные государства смогут найти ресурсы на «круговую оборону». Очевидно, что сильных государств будет немного, остальные не смогут защитить своих граждан — или предпочтут вступить в тесный блок с более могущественными державами.
Что это за угрозы? Я вижу 8 групп вызовов, над которыми государству предстоит работать долго и тщательно.
Климатические вызовы. Происходит дестабилизация целых регионов, целых секторов экономик.
Дестабилизируются не только экономические основы человеческого существования, но и образ жизни. Самый яркий пример — Западная и Центральная Африка, сегодня это зона войн и конфликтов. Климатические изменения приводят к опустыниванию огромных территорий Сахеля, которые делают невозможным как традиционное скотоводство, так и традиционное земледелие. В результате вся зона, охватывающая много и без того слабых государств, полыхает огнем. И это, вероятно, только начало. Затопление и заболачивание огромных территорий, опустынивание — нарастающие реальные угрозы, которые существуют уже сейчас, и государствам предстоит что-то с этим делать. Это потребует огромных денег, новых крупномашстабных госпрограмм, новых правовых статусов («климатический беженец» и т.д.). И это серия очень сложных развилок, которые придется пройти большинству государств.
Экологические вызовы. Доступ к чистой воде и сегодня является во многих частях мира привилегией. Чистый воздух — огромная проблема. Биоразнообразие, которое непрерывно сокращается во всем мире. Качество продуктов: мы знаем, что в некоторых странах уже появились две нации: поджарые, худые и богатые, и толстые, больные и бедные. В чем разница? В том, кто что (и сколько) ест.
Биологические вызовы. Это вирусы и бактерии, чью опасность после пандемии коронавируса больше невозможно преуменьшать. Существуют разные проекты «санитарных щитов», «щитов биобезопасности» и т.д. Раньше они финансировались по остаточному принципу. Сегодня это — приоритет. Не получится забыть и о биологическом оружии: сама возможность его создания держит военных и политиков мира в напряжении. Многие уже дошли до мысли, что лучшая защита от биооружия — это собственное биооружие... Далее, накопление мутаций человеческого рода. Мы боремся за снижение детской смертности, в результате генофонд непрерывного ухудшается — это плата за наш гуманизм. Абсолютно здоровых людей, как говорят сегодня медики, уже осталось меньше 5%. Есть разнообразные метрики, например, процент живых сперматозоидов у мужчин, живущих городах. Государству придется заниматься генофондом всерьез! Не говоря уже о развитии законодательства, регулирующего генную инженерию в части животных, и в части людей.
Демографические вызовы. Все озабочены снижением рождаемости. К сожалению, данные говорят о том, что это всемирный тренд, который резко ускорился в последние несколько лет. Мы здесь идем в тренде — и, кстати, не так чтобы опережаем других. Британия, к примеру, уже нас опередила... Абсолютный лидер — Южная Корея, абсолютный лидер по снижению рождаемости. Сломать этот тренд, я считаю, не удастся. Максимум — притормозить. Государство будет вынуждено гораздо внимательнее заниматься программами, связанными с защитой детства, потому что ребенок превращается в очень редкое и очень ценное существо. Мы должны будем перераспределить государственные расходы в пользу образования и воспитания, которое занимает все больше времени и требует все больше усилий. Мы гораздо больше средств должны будем тратить на пенсии, потому что продолжительность жизни растет, в то время как рождаемость падает. В связи с изменением возрастной структуры населения здравоохранение обходится все дороже. В стареющем обществе одно из неотъемлемых прав человека, которые надо гарантировать и обеспечивать, — доступность дорогостоящего ухода, постоянного мониторинга, доступность лекарств — продвинутых и очень дорогих.
Культурные вызовы. Так как однополярность закончилась, в мире появились «партизаны», которые хозяйничают на «диких землях», и поднимающиеся державы, которые имеют потенциал стать «государствами-цивилизациями». А цивилизации принципиально важно сохранить в неприкосновенности и целостности своё культурное ядро. Ради его сохранности и неизменности, как показывает история, цивилизация готова пойти даже на потерю независимости (пример византийской цивилизации). Обеспечение культурной целостности и защиты этой целостности превращается в императив. Историческая политика, религиозная политика, политика ценностей — это все оттуда. Из практических вещей — политика абсорбции иммигрантов. Иммигрантские потоки нарастают, и в условиях современной информационно-коммуникационной системы люди, приехавшие в другую страну, имеют все возможности сохранять прежнюю идентичность. А значит, возникает проблема «двойной лояльности». Условно говоря, переехавшие в США на ПМЖ мексиканца становятся американцами — или остаются мексиканцами? Возникает задача поиска новых эффективных инструментов абсорбции иммигрантов, чтобы эту двойную лояльность нейтрализовать или хотя бы ограничить. Проблема, как все понимают, касается далеко не только США...
Трудовые вызовы. Нет нужды напоминать о хайпе вокруг вытеснения человеческих рабочих мест искусственным интеллектом. Я в этот хайп не верю, но какая-то часть рабочих мест, конечно, будет вытеснена и уже вытесняется. Это не страшно. Страшно то, что обещания государства обеспечить быструю смену профессии, навыков, переобучения, не выполняются. Изменения идут быстрее, чем государство за ними успевает. Эта критически важная точка: если в условиях экспансии искусственного интеллекта государство этим не займется всерьез, это будет драма, если не трагедия, для огромного числа людей. Далее, вызовом является изменение характера труда от постоянного найма — к временной работе. Нервность, неупорядоченность жизни прекариев, их превращение в «новый опасный класс» уже происходит. Очевидно, что государству придется ввести базовый доход, и лучше раньше, чем позже. Каких бы идеологических воззрений мы не придерживались, я абсолютно уверен, что базовый доход станет основным элементом социальной системы во всех развитых странах мира в течение ближайших 15-20 лет максимум.
Цифровые вызовы. Группа очень обширная: доступ\недоступ к важнейшим цифровым сервисам может стоить жизни, не говоря уже о том, что он может стоить гигантских денег. Необходима также гарантия возможности удаленной работы, потому что она во многих случаях становится уже более распространенной, чем работа в офисе. Эта гарантия должна быть подкреплена развитием дорогостоящей физической инфраструктуры. Только расти будут проблемы информационной безопасности во всех сферах, включая финансовую.
Космические вызовы. Космос — это новый предел, фронтир, новая арена для развития человеческой экспансии. Как говорится, одну планету уже загубили, пора браться за следующую... Космос — это связь, контроль, прозрачность всегда и везде, без которых сегодня уже немыслима дееспособность сильного государства. Со временем это, я уверен, станет условием способности государства обеспечивать жизнь и безопасность своих граждан, где бы они ни находились. Впереди — раздел и коммерческое освоение космоса. Это огромная новая сфера регулирования, сегодня пока еще абсолютно пустая. Государство, которое не обеспечит свою долю на эксплуатацию космоса и его ресурсов, обречено на медленную смерть.
Какой стратегии будет придерживаться конкретное государство, работая со столь обширным список вызовов? С какими из них оно сможет справиться, а с какими — нет? Кто будет более успешен в их решении и как это повлияет на мировую иерархию государств? Всё это абсолютно не предопределено. В каждом конкретном случае могут победить интересы элит, могут победить интересы общества, могут победить интересы самого государства. Скорее всего, в разных государствах решение будет разным. Борьба за то, чтобы определить эту формулу, в ближайшие десятилетия будет составлять главное содержание подлинной политической борьбы в тех странах мира, которые пока не превратились в «дикие земли».