Среди наших читателей достаточно много новичков, которые начинают свой путь социолога и вообще интересуются этой темой. Им было бы интересно прочитать ваше мнение. Как вы считаете, какая цель у социологии в России?
Социология – это наука, а цель науки всегда - познание, открытие истины. Наша работа тоже имеет научный характер, но она более прикладная, прагматичная, приземленная. Мы тоже открываем и узнаем что-то новое и интересное, но не в целях собственно умножения научного знания, а в целях решения задач наших заказчиков.
И задачи это – очень разноплановые. Политики хотят понять, чего ждут их избиратели, о чём и как стоит с ними говорить, а о чём лучше промолчать. У бизнесменов задача – понять, чего хотят потребители. Что они готовы купить, по какой цене, в какой упаковке. У общественных деятелей – свои задачи: каждый из них отстаивает свои идеалы, программу, видение лучшего будущего. И ему надо убедить сторонников, присоединить к себе людей, осуществить фандрайзинг. Найти для этого правильную стилистику, слова, эмоции.
Мы помогаем решить эти задачи через изучение мнений, реакций, эмоций, запросов людей, их мировоззрения и мировосприятия, их поведения. Такими прикладными исследованиями в России занимаются несколько сотен компаний. Не знаю, сколько останется после кризиса, надеюсь, их число будет исчисляться всё-таки сотнями, а не десятками.
Если говорить о том, что некоторые методы исследования в настоящий момент оказались недоступны. Какие современные тренды в методах исследования сейчас прослеживаются в социологии?
Эти тренды напрямую проистекают из противоречивого, драматичного развития мира в целом. С одной стороны, мир быстро технологически развивается, цифровизируется, становится менее человечным. С другой – растёт запрос на эмпатию, глубину человеческих отношений, сильные эмоции. Это противоречие, наряду с другими, двигает наш мир вперед, и гармонии между ними пока не получается - но в перспективе она, несомненно, возможна.
В плане исследований доминирующий тренд тот же самый: технологизация, цифровизация. Мы все дальше уходим от прямого контакта с респондентом. Интервьюеры перестают ходить по домам и встречаться с людьми. В перспективе – на место самих интервьюеров во многих случаях могут прийти программные роботы, такие эксперименты уже идут. И это не только вопрос сокращения расходов на персонал, это вопрос, в том числе, качества коммуникации (оно бывает разным) и оперативности исследований (если у тебя есть срочный заказ, то твои возможности ограничены количеством свободных операторов в колл-центрах, а если на тебя работают роботы – то это ограничение уходит).
Противоположный тренд - ренессанс качественных исследований. Количественных исследований стало много, может быть – даже избыточно. Их научились делать многие, людей спрашивают обо всём, щедро делятся информацией. Спрашивают не только социологи – кто угодно начинает спрашивать, часто неквалифицированно, с огромными ошибками и нарушениями методологии. Начинается обесценивание этих цифр. Зато растёт спрос на объяснения: а что стоит за этими цифрами, какой «лес» мы можем увидеть с вами «за деревьями»? Ответ могут дать только качественные исследования. Происходит взрыв интереса к ним. Формируются новые подходы, школы. Растут новые звезды.
Поэтому если один тренд, если его довести до предела – то есть до абсурда – это количественные исследования. Причём, очень технологичные и даже без участия людей. С другой стороны – качественные исследования, очень эмпатичные, насыщенные эмоционально, глубокие и вовлекающие. Понятно, что будет место и тому и другому. Что в результате получится какой-то микс. Надеюсь, он будет плодотворным. Сделать его таким – наша задача.
Скажите, пожалуйста, в чём уникальность ВЦИОМ как исследовательской организации?
Когда-то, в 1987-90 годах, мы были первой и единственной исследовательской компанией в СССР. Теперь это в прошлом. У нас есть рынок исследований, ест ьконкуренция, есть профессиональное сообщество. Если говорить о крупных компаниях, их порядка тридцати в России. Они работают на разных сегментах рынка, у них разные школы, разные компетенции.
У нас есть набор площадок, на которых мы все можем общаться. Первая из них – это ОИРОМ (Организация исследователей рынка и общественного мнения). Некоторое время назад там сменилось руководство, появились новые лидеры - более энергичные, более вовлечённые, это Евений Попов и Александр Шашкин. Удалось ряд новых инициатив выдвинуть. Главное событие, которое проводит ОИРОМ, и это его карточка визитная – это «Digital Конгресс» ежегодный.
Другая площадка – Оргкомитет Российской исследовательской недели. Каждый год мы проводим, обычно весной, Российскую исследовательскую неделю. Это целый набор мероприятий. В том числе – наша Грушинская конференция. И много других по всей стране. И это тоже точка роста для индустрии в целом. Мы обменивается знаниями, идеями и получается что-то интересное.
Какое место ВЦИОМ здесь? Мы одни из многих, но при этом мы единственная государственная компания. И в этом качестве главные наши заказчики – это государство, то есть администрация президента, правительство, различные министерства, администрации регионов, Москвы и прочие. Мы призваны быть посредником, медиатором, связующим звеном между рынком и государством. Брать все лучшие методы, лучшие находки, открытия и ставить их на службу государству, чтобы оно «социализировалось». Не только технологизировалось, но и социализировалось. Иначе, увы, оно корпоративизируется и технократизируется, а это для общества плохо.
Как именно социализировалось? Научилось лучше слышать и слушать людей. Чтобы политики, принимая решения, брали в расчет не только данные разведки, своих политических консультантов, своих финансовых советников, но и мнение людей. Мнения людей, которые собираем мы и наши коллеги. Там, где этого не происходит, мы видим почву для конфликтов. И часто эти конфликты не заставляют себя ждать. Конфликты вокруг новых строк, вокруг храмов, вокруг экологической повестки, в последнее время их становится всё больше и больше. Общество стало более разным, учитывать интересы стало сложнее. Но где этот учёт осуществляется, пусть и не сразу, то конфликты получают успешное разрешение.
И у нас есть целый набор кейсов. Я напомню Екатеринбург, где был жесточайший конфликт вокруг храма, его постройки. Сегодня конфликта нет, он исчерпан, и мы в этом сыграли определенную роль. Мы провели опрос, который показал, что 3/4 жителей города против того, чтобы строить храм в месте, где было решено. И после этого стало понятно, что «плетью обуха не перешибешь». И надо искать другой вариант – он был найден.
Есть и другие примеры. Мнения, запросы, опасения, пожелания людей, чтобы власть могла оптимизировать свою политику. Чтоб учитывала интересы и широких общественных групп. Через официальные органы и каналы – жалобы, суды, партии, митинги, общественные организации – дается много, но этого недостаточно. Мы тоже должны вносить свою лепту в «социализацию» государства, конечно, наряду с другими общественными силами. Если это получается – мы чувствуем себя счастливыми.
Получается у исследователей общественного мнения в России найти что-то новое в социальной реальности?
Новое появляется постоянно, нужно только уметь его разглядеть! И сейчас такие умения – в особом почете. Дело в том, что 2020-й год оказался очень тяжёлым, главная эмоция в этом году – страх. Страх и перед настоящим, и перед непонятным будущим. И в таких ситуациях у нас тоже миссия особая и очень важная: мы должны сокращать пространство неопределённости! Именно она пугает людей больше всего – неопределённость, непредсказуемость. Если непонятно, что будет дальше, непонятно, что будет завтра – не знаешь, как себя вести сегодня. Это касается и руководителей, принимающих решение, и любого человека.
Кризис – это всегда пик неопределённости. Никто не знает, «куда бежать, куда спасаться». Какие действия предпринять, чтобы выжить? Не говоря уже о том, чтобы достичь каких-то новых успехов. Но одновременно кризис – это и окно возможностей, когда открываются новые пути, реальность становится пластичной, человек получает шанс вырваться из веберовской «железной клетки рациональности».
В такой ситуации знание о том, что происходит, что куда движется, что возможно - то есть социальное знание, которое мы и добываем – резко растёт в цене.
Сегодня перспективно получать образование социолога?
С образованием сегодня такая коллизия происходит. С одной стороны – оно всё больше нужно, с другой стороны – оно всё менее функционально. То есть все понимают, что нужно учиться, учиться, учиться. Школьникам уже 11 лет не хватает, уже 12 надо. И 5 лет в универе не хватает, уже 6 надо. А ещё и аспирантуру желательно! А с другой стороны, мы видим, что всё больше людей срывается с образовательной траектории. Даже школы люди бросают. Или просто не поступают в университет, или посидят, поучатся год-два и бросают. Понимают, что те знания, которые им дают – они безумно устарели, они не помогают им какую-то карьеру построить, работу найти интересную и денежную. Поэтому образование в кризисе. Оно нам очень нужно, но в большинстве своём пока дисфункционально.
Конечно, есть университеты – лидеры, но их немного. Большинство университетов, к сожалению, не даёт образования, которое способно быстро конвертироваться в удачную работу, в хорошие деньги, дать длинную и внушающую оптимизм перспективу. Более того, сегодня работодатели чем дальше, тем меньше смотрят на дипломы, процесс их девальвации зашел далеко. Поэтому люди всё больше и больше тянутся не к классическому университетскому образованию, а к разнообразным коротким формам: курсы, месяц, два, три, максимум шесть. Причем без отрыва от работы. Заочные, удаленные. Coursera и другие платформы онлайн-образования пошли в рост.
И понятно, что в сложном мире, который становится всё менее понятным, и всё более проблемным – без знаний никуда. А с другой стороны, сама сфера образования интенсивно меняется. И пока нет ощущения, что она уже нащупала правильный курс. Поэтому, друзья мои, я всё-таки продолжаю рекомендовать вам получить, если есть такая возможность, классическое университетское образование. В России есть несколько вузов, где социологическое образование дают хорошее. Это конечно Высшая школа экономики, Санкт-Петербургский университет, Новосибирский государственный университет. Не хочу обижать другие, но это лидеры очевидные. Дело в том, что их выпускники регулярно у нас побеждают в конкурсе на лучшую студенческую работу по социологии. Мы 10 лет уже ведём это конкурс, и в основном везде вот эти три лидера. Это говорит о том, что туда не просто умненькие студенты приходят, а там есть школа! Там правильно поставлено современное социологическое образование.
Поэтому: получайте образование, но обязательно - в лучших вузах. Это не гарантия хорошей работы и яркой карьеры, но это высокий шанс на то, что вы будете востребованы. И не придётся мыкаться туда-сюда, помахивая красным дипломом.
Если говорить об обучении, какую профессиональную книгу вы могли бы порекомендовать. Из тех, что существуют, может быть, у вас своя какая-то настольная книга есть на данный момент?
Наша наука очень широка и разнообразна. Думаю, одной книжкой точно не обойтись. Назову три имени великих ученых, чьи работы я читаю и перечитываю регулярно. Это три настоящих героя нашей социальной науки, достойных, чтобы их глубоко изучали - и сегодня, и завтра.
Первый «гуру» – это Борис Грушин. Человек, который ещё в 60-е годы прошлого века, добился того, что общественное мнение получило легитимный статус в нашей стране. У него не очень много книг, но, читая его, ты видишь, какой страстный, какой пламенный это был человек. Настоящий борец – с одной стороны, а с другой стороны – очень системный, очень фундаментальный, очень глубокий, логичный, дотошный человек. В общем – Мозг с большой буквы. И очень многие его мысли не утратили актуальности.
Второй мой герой - Юрий Левада. Он дает нам образец глубокого, тонкого, исчерпывающего анализа социальной реальности, в высшей степени интеллектуального и богатого смыслами. Тому, кто интересуется общественным мнением, его труды - strongly recommended. Бери, начинай читать с любой страницы и старайся овладеть этим подходом. Главное у Левады – это не просто стремление, а умение разглядеть в, казалось бы, понятном и близком – сложное и далёкое.
И, конечно, Владимир Ядов, человек, который вырастил целое поколение социологов, который очень любил собирать большие коллективы, модерировать их и добиваться высокой эффективности. В современной науке в одиночку это мало, кто способен сделать. Мир настолько сложный, что работают и достигают успеха, в основном, коллективы. И это особое искусство – создавать такие коллективы и добиваться от них высокой эффективности. Ядов это умел, и после него остались книги, и я всем рекомендую их изучать.
Основная часть нашего интервью подошла к концу. Теперь небольшой блиц. Ещё несколько вопросов. Скажите, пожалуйста, кем Вы хотели стать в детстве?
Выбирал между историком и дипломатом. В итоге выбрал политолога