Как показал опрос ВЦИОМ, молодежное общение все больше уходит в цифровую среду. Среди россиян 18-24 лет виртуальное взаимодействие вытесняет живые встречи: 69% общаются с друзьями и близкими онлайн, и только 24% встречаются лично. Чего на самом деле лишается молодежь, отказываясь от тепла живой коммуникации, — в комментарии политконсультанта и медиатехнолога Алены Август.
Западня для человека без стержня
То, что человечество уходит в цифру, — неизбежность. Но тем, кто нас создавал живыми чувствующими людьми, не было задумано, что вечный онлайн лишит некоторых из нас живого общения, эмпатии, возможности почувствовать другого человека и на этой базе формировать навык понимать друг друга. Когда мы говорим об искренности, честности, «мягких» навыках — всем том, что помогает нам принимать совместные решения, понимать друг друга и прогнозировать поведение, — то прежде всего имеем в виду именно навыки живого общения.
«Цифра», как мы знаем, помогает выстраивать образ порой совсем не тот, что есть в реальности. При этом в жизни человек может так и не научиться соответствовать выбранному образу. Получается, можно по-новому раскрыться в «цифре», но не стать кем-то другим в жизни. Для людей со слабым стержнем это практически западня — там они и останутся.
В молодежных аудиториях все чаще встречаются люди, строго регулирующие свою аудиторию в «цифре», а это означает, что они изначально ограничивают свои возможности столкновения с реальностью даже в онлайн-формате. Тесный цифровой круг — словно добрая, все принимающая и совсем не критичная бабушка, которая всегда будет считать внука априори самым большим умничкой, не давая прямой обратной связи. А ведь личность формируется в постоянном столкновении с реальностью — далеко не всегда приятной и ласковой! «Цифровой пузырь», в котором все больше скрывается молодежь, фактически обнуляет возможность столкновения с реальностью.
Что мы увидим, если мир «цифровых пузырей» дойдет до своего предела? Браки с цифровыми персонажами, нежелание выходить из дома, полный отказ от общения с людьми в реальности. Пока это редкость. Но все когда-то начиналось с «пока». А если вспомнить, что сейчас в семьях качественно и насыщенно общаются крайне мало, то уход в цифру тем более искажает картину реального мира, а в жизни не с кем ее адекватно обсудить.
Убаюкивающая картина мира
Как показало исследование ВЦИОМ, молодежь в потреблении контента не уходит от серьезных тем: она интересуются как международной повесткой, так и федеральными и региональными новостями, для юных россиян это естественный способ ориентироваться в быстро меняющемся мире. Однако насколько объективной будет картина мира, если ее анализ и осмысление проводится с помощью медиапотребления, не подкрепленного реальным жизненным опытом и вытекающей из него критичностью? Здесь мы снова возвращаемся к отсутствию полной картины мира в условиях «цифрового пузыря». Представления о действительности, сформированные только на материалах медиаполя, вполне могут составить кликабельный коктейль из хайповых новостей, аналитики от псевдоэкспертов, фейков и прочей белиберды. Так что до объективности тут далеко.
Еще одну важную вещь показал опрос ВЦИОМ: молодежь делает выбор в пользу позитивного, успокаивающего контента, который дарит положительные эмоции. Конечно, все мы хотим, чтобы баланс позитива и негатива был более адекватным, чем сейчас. Среди младших россиян эта тенденция может проявляться в том, что молодежь трепетно называет бережным отношением к себе. С одной стороны, неплохо уметь защищать свои границы. Но, с другой стороны, если начинает преобладать «розово-сиропное» инфополе, то искаженная картина мира, хоть и успокаивает в моменте, но в перспективе грозит неготовностью к реальности и неспособностью к аналитике и критическому мышлению. Мир все же раскрашен разными красками. Не думаю, что эта тенденция станет долгосрочной: жизнь рано или поздно ворвется в это «сиропное» инфополе, причем самое неприятное, что ворвется она через настоящую реальность, а не только соцсети. Кроме того, тренды в молодежной среде идут волнами, а значит, как говорили древние, «и это пройдет».