Доверие — категория, которую чаще применяют для характеристики межличностных взаимоотношений. Но доверие важно и для общества в целом, критично для государства и влияет на экономическое развитие страны. Есть такая метафора — «социальный клей». Это понятие подразумевает совокупность социальных механизмов и факторов, которые, удерживают общество в едином поле, единой сущности. Именно о доверии — одном из таких факторов — мы поговорили с Игорем Задориным, руководителем Исследовательской группы «ЦИРКОН».
Фактор доверия обеспечивает устойчивость государства. Институциональное доверие — готовность людей действовать в соответствии с некоторыми нормами и правилами по отношению к социальным институтам — критически важно для удержания социального порядка. Конечно, ценность общественного доверия не для всех равнозначна, и есть люди, которые ориентированы на то, чтобы действовать и добиваться своих целей в одиночку без опоры на доверие других людей. Однако человечество в своем развитии до сих пор все время двигалось к тому, чтобы опираться на групповые усилия. И история показывает, что свои наибольшие достижения страны и народы демонстрировали именно тогда, когда они действовали сообща. То есть опирались на общие ценности и — на доверие друг к другу.
Факторы, оказавшие влияние на культуру доверия россиян
1990-е годы во многом оцениваются населением как годы тотального обмана, что, безусловно, подорвало доверие в обществе, и надолго. Такие факторы, как невыполнение обещаний со стороны государства или политических лидеров, финансовые пирамиды, разного рода мошенничества, отрицательно повлияли на доверие населения к разным социальным институтам, к политикам и предпринимателям. Можно сказать, что со временем наши граждане в целом стали более «устойчивы» к различного рода мошенничествам. Все-таки люди обучаются финансовой, компьютерной грамотности, которые, как всякая грамотность, повышают устойчивость человека. И все же потеря доверия в 1990-х годах до сих ощущается.
Положительным образом на фактор доверия влияет политическая стабильность, которая у нас сохраняется уже довольно много лет. Ведь когда, например, государство проводит реформы, и эти изменения воспринимаются гражданином как неожиданные, необоснованные и непредсказуемые, не отвечающие его ожиданиям, — это работает на подрыв доверия. И наоборот: реформы, осуществляемые в том направлении и с той скоростью, с которой граждане способны адаптироваться к ним, повышают доверие к государственным институтам.
В 1990-е годы снизился уровень доверия не только на институциональном уровне, но и в узком радиусе ближайшего окружения — семьи, соседей, трудовых коллективов. Случались так называемые «межпоколенческие разрывы» внутри одной семьи, когда член большого родственного круга выходил за его пределы и вел себя категорически «не так», как было принято. Гражданские конфликты — «брат на брата» — типовая ситуация социального катаклизма. Сегодня этого все-таки меньше, но тем не менее проблемы в узком круге и сейчас существуют. Сам образ жизни человека становится таким, что его зависимость от локального местного сообщества, в которое он включен, становится все меньше. И все больше и больше людей ощущают себя свободными от необходимости согласовывать свои действия и цели с этим окружением.
«Такое положение вещей как бы лукаво подсказывает человеку, что он не должен заморачиваться о доверии, о том, как вести себя по отношению к окружающим. Вроде бы никто никому ничего не должен»
Доверие и пандемия COVID-19
Пандемия COVID-19, а точнее, ее общественный резонанс и управленческие меры — яркий пример социального механизма, подрывающего доверие во всех отношениях: как в узком радиусе, так и в широком, институциональном. Многие действия государства — при том что оно защищало безопасность, здоровье людей — были непонятными для населения, необоснованными и выглядели иногда совершенно избыточными. А в отдельных случаях действия государства и вовсе создавали подозрение, что реальными были вовсе не цели, направленные на безопасность и защиту здоровья граждан. Это, конечно, не способствовало доверию и порождало множество разных версий и подозрений на какие-то «вторые планы».
«Почему такой всплеск конспирологии? Да потому что люди действительно не могли понять и искали объяснение такого поведения государственных и прочих институтов в виде заговоров и иных действий скрытых субъектов»
А в узком круге неожиданно возник принципиальный раскол не по экономическому состоянию, не по каким-то культурно-образовательным характеристикам, а сугубо по психотипу. Люди, в большей степени склонные пассивно испытывать страх, ощущали себя более комфортно, когда им сказали: «Всем бояться, всем прятаться, всем изолироваться». Но в то же время обнаружилось, что существует довольно много субъектов, привыкших действовать по отношению к окружающей среде с активной позиции, действовать самостоятельно, исходя из неких своих интересов, а главное — ресурсов и возможностей.
И вот такие два совершенно разных по способу реагирования человека оказывались соседями или членами семьи. Это породило множество конфликтов как раз в узком круге. Неслучайно с самого начала многие специалисты предсказывали рост обращений к психологам, к психотерапевтам, что и случилось на самом деле.
Отрицательным фактором, повлиявшим на уровень доверия в обществе, было и то, что фактическое большинство мер, которые принимались администрациями в качестве противодействия пандемии, заключалось в максимальной изоляции человека от человека. То есть формировалось восприятие другого человека как угрозы.
«Символы доверия и открытости, которые веками культивировались в человечестве — рукопожатие, улыбка — все они были просто ликвидированы. За руку брать нельзя, а улыбка скрылась под маской. Это культивирование восприятия другого человека как угрозы — полная антитеза культуре доверия. И это, конечно, очень серьезная травма».
Полную версию интервью с Игорем Задориным о доверии слушайте в нашем подкасте «Переговорка ВЦИОМ»: https://soundcloud.com/user-368730321/osnovnye-peremennye-formuly-doveriya