Что хотите найти?

Российский политолог-международник Дмитрий Евстафьев хорошо знаком аудитории по эфирам Владимира Соловьева. Его свежая (вышла в конце 2024 г.) книга посвящена переменам, переживаемым современным миром, и поискам путей построения новой системы международных отношений, в которой Россия заняла бы важное место. Евстафьев констатирует смерть российско-американских отношений как геополитического феномена. Эта смерть оставляет после себя вакуум, который заполняется геополитическим штормом, а не штилем. Именно в форме шторма происходит процесс «разгораживания» мира поздней глобализации, и до финала такого «разгораживания» еще нужно постараться дожить!

Автор скептически оценивает надежды на «новую Ялту», которая могла бы ввести в рамки российско-американскую конфронтацию. Шанс на достижение такой рамочной договоренности был утерян в конце 2021 — начале 2022 года, но это, считает Евстафьев, даже хорошо. Если бы Запад пошел навстречу Москве, страстно стремившейся к «новой Ялте», ничего хорошего из этого бы не вышло. России в рамках такого миропорядка была бы уготована скорее роль «третьего лишнего», какую в реальной Ялте 1944 года сыграла Великобритания. Именно Россию стали бы осваивать и разбирать на части США и КНР как главные бенефициары «новой Ялты» (как Британскую империю разобрали на части СССР и США в 1946-1956 гг.). Кроме того, такая договоренность не убрала бы риск вооруженного столкновения, а просто отсрочила бы его (ведь и от реальной Ялты до начала войны в Корее прошло лишь пять лет).

Не говоря уже о том, что сегодня поделить мир ни на двоих, ни на троих просто не получится — он стал принципиально более сложным, и игроки второго ряда не позволят «грандам» безнаказанно решать их судьбу без их мнения. В качестве примера приводится Британия. Давно потерявшая свою империю, она сохранила немалый потенциал и активно участвует в главных мировых событиях 2022-2024 гг. Лондон — давно уже не столица великой державы, но центр «сетевизированной системы, построенной на механизмах управления конфликтами». Эта система основана на глобальном капитале британского происхождения, паразитирующем на «серых» и «черных» торгово-финансовых схемах в мировой торговле. Одним из видимых частей этого айсберга, предполагает автор, можно считать формирующийся сейчас «индийский мир». Выходцы из Индии и Пакистана захватывают ключевые посты в управлении бывшей метрополии и тем самым позволяют Британии не исчезнуть совсем с карты мировой геополитики и геоэкономики.

Но даже если бы «новая Ялта» состоялась, главным вопросом для миропорядка, который возник бы на ее базе, станет вопрос, где и у кого будут экспроприированы ресурсы, необходимые для его построения. Сочетание нужного объема имеющихся ресурсов и недостаточной силы для их защиты Евстафьев усматривает только у одного игрока — Евросоюза. Его экономическое ограбление Америкой уже началось, но «новая Ялта», во-первых, потребовала бы от Вашингтона разделить бенефиты с Китаем, а во-вторых, только Европы в качестве добычи уже недостаточно. Разграбить еще и Японию Штаты себе позволить не могут (она слишком нужна Америке как сателлит в конкуренции с КНР), значит, в качестве второй жертвы остается либо Россия, либо Ближний Восток. Оба варианта Москву устроить не могут, ибо не оставляют ей иной судьбы, кроме как повторить печальный путь Британской империи.

Итак, «новая Ялта» — не выход, а тупик для нашей страны. Значит, нужно играть на обострение, и в этом плане СВО была верным решением. Именно «Россия заинтересована в том, чтобы спровоцировать крушение мировой геоэкономической архитектуры», ведь это увеличивает наши шансы на выживание в качестве самостоятельной силы мирового уровня. Более того, именно Россия заинтересована в таком крушении больше всех других игроков, и именно поэтому она действует в этом направлении существенно активнее их.

Что же придет на смену миру поздней глобализации? Скорее всего, это будет «мир макрорегионов», формирующихся вокруг четырех главных игроков: США (регион Запада), России (регион Севера), Китая (регион Востока) и Индии (регион Юга). Макрорегионы будут разделены обширными и нестабильными «буферными зонами». Вопросов о неоглобальной архитектуре пока больше, чем ответов, признает автор. Он объясняет это тем фактом, что до решительного столкновения России и Запада в ходе СВО реальные возможности ключевых игроков были непонятны практически никому. Прежде они воспринимались искаженно в силу пропаганды и стереотипов, и только сейчас наступает момент истины, когда силы сторон наконец предстают в своем истинном свете.

Почему так происходит? Прежде всего, из-за конфликта на Украине, где в дыму и огне столкнулись два мира, прежде параллельных: реальный мир «железа и крови», к которому принадлежит Россия, — и фантазийный мир «коалиции единомыслия», выстроенной США. Эта псевдокоалиция, считает автор, была создана опасным для человечества «сиамским близнецом», одну часть которого образует «мир ценностей» (искусственно сконструированных), а другую — технологии «постправды». Теперь и то, и другое распадается, и на их пепелище для незападного мира становится вновь возможным историческое творчество, прежде монополизированное идеологами Запада. Речь идет о формировании образов будущего и борьбе за него. Россия тоже принимает в ней участие, но пока продвигает нереалистичный, на взгляд Евстафьева, образ «многополярного мира». Он нереалистичен из-за тотального дефицита ресурсов, не позволяющего настоящей полицентричности сформироваться. Вместо многополярности мы имеем «эпоху сражающихся царств», часть из которых со временем может стать основой макрорегионов.

Российский макрорегион тоже находится в процессе формирования, и как он в итоге будет выглядеть — совсем не предопределено. Маловероятно, однако, что такой макрорегион будет просто продолжением традиционной для российской внешнеполитической и стратегической культуры опоры на Евразию. Нынешняя, унаследованная от СССР система постоянных внешних обязательств, считает Евстафьев, неэффективна для России по соотношению «затраты — отдача» и должна быть пересмотрена в пользу ситуативных обязательств. Следует избавиться от забот о Европе (с ней покончено) и Центральной Азии (ее уже не спасти) в пользу стратегически гораздо более перспективных направлений — Прикаспия и Арктики. Выход за привычные геополитические рамки только и может побудить США к содержательному диалогу с Москвой. Но чтобы этого достичь, придется адаптировать нашу традиционную иерархическую политическую культуру к реалиям сетевизированных систем управления. Отказавшись от соперничества только с США, нам придется научиться жить без главного соперника и без главного союзника, в системе реальной многовекторности. А это уже само по себе серьезнейший вызов, на который Москве очень трудно будет дать адекватный и своевременный ответ.