Небольшая книжка немецкой журналистки Юлии Герлах, посвященная событиям «Арабской весны» 2011 года, вышла в свет «по горячим следам», когда средне- и долгосрочные результаты этой цепи событий еще не были известны. Еще не рухнули светско-либеральный, а за ним – умеренно-исламистский режим в Египте, не начались многолетние гражданские войны в Ливии, Сирии и Йемене. Оценки Арабской весны были смещены в сторону исследования причин её возникновения, а не путей расхлебывания и преодоления её последствий. Революция часто начинается как праздник, продолжается трагедией, а завершается фарсом. Так произошло и в Египте – ключевой арабской стране, революцию в которой разбирает Герлах. Давно известно, что революции делают одни, а плодами их пользуются другие. Вот и Арабская весна, начинавшаяся как восстание молодежи, привела в одних странах к власти исламистов, в других – военных, а третьи погрузила в непрекращающуюся гражданскую войну. Стартовавшая под влиянием «демонстрационного эффекта» от смены власти в Тунисе, египетская «весна» запомнилась следующими основными моментами: события на площади Тахрир; местные «титушки» на службе у полиции и сил безопасности; вооруженные отряды горожан; активное участие Запада; важная роль армии; межконфессиональные (мусульманско-христианские) взаимоотношения; использование Интернета и мобильной связи как системы координации действий восставших.
Как же дело дошло до революции? Герлах разбирает четыре основные версии. Версия 1: это была социальная революция молодежи! Точнее, молодежи среднего класса. Они получили современное образование, но не добились хорошей работы: все места уже заняты! Они не голодны, но им все надоело, и прежде всего – отсутствие перспектив, включая перспективы завести семью, купить дом и проч. Версия 2: это была Фейсбук-революция! Фейсбук в регионе к началу революции оказался так широко распространен, поскольку официальным СМИ никто уже не доверял из-за многолетней жесткой цензуры. А Фейсбук казался нейтральным, бесплатным, демократичным – и современным. Версия 3: это была классическая политическая революция. Разразился экономический кризис, власти затеяли подготовку преемника действующему президенту, в результате разнообразные протестные движения получили и реализовали свой шанс. Наконец, версия 4: внешнее воздействие. Его действительно было много: американские НКО, начиная с Freedom House, сербский «Отпор!» имени Джина Шарпа, активисты из Туниса, революционизирующая роль общеарабского телеканала «Аль-Джазиры», финансируемого властями Катара, и т.д. Все версии, полагает Герлах, имеют право на существование, но объяснить феномен египетской революции (ставшей решающим моментом в Арабской весне) они могут только в комплексе, а не поодиночке.
Кто стал героем этой революции? Не исламист, а «прикольный студент», утверждает автор. Исламисты не представляли единой силы в Египте, наоборот, они были разобщены, находились под пристальным надзором военного режима (что немудрено после убийства президента Садата исламистами в 1981 г.) и постоянно подвергались жестким репрессиям. Герлах выделяет четыре исламских движения, плохо взаимодействовавших или даже прямо боровшихся друг с другом, а в результате – проспавших рпеволюцию. Во-первых, это «Братья-мусульмане» - не только политическое, но и социальное движение с долгой историей, со своей внутренней борьбой поколений. Участвуя малоудачно в выборах еще при старом режиме, они в результате оказались не в авангарде, а в хвосте египетской революции. Вторая сила - Джихадисты. Анвар Садат. Афганистан. Бин Ладен и Аль-Каида. Репрессии. 11 сентября. Ирак. Аль-Завахири. Провокации со стороны правящего режима под видом терактов. Третья сила – так называемый «Поп-ислам», или «движение новых проповедников». Здесь сплелись мусульманские предприниматели, шоу-бизнес, телевидение, египетская эмиграция на Западе. Наконец, салафиты, финансируемые Саудовской Аравией и Катаром и египетскими эмигрантами из стран Залива. К ним режим относился спокойно, рассматривая их как управляемую альтернативу более опасным «братьям-мусульманам».
Тем не менее Арабскую весну автор считает исламской. Мусульманами были и остаются не только исламисты, но и студенты, совершившие революцию. Это современные, открытые Западу мусульмане, совсем не террористы образца «Аль-Каиды» и не ретрограды типа салафитов. По мнению Герлах, угрозу терроризма, пугавшую Запад, целенаправленно раздували сами арабские правящие режимы в целях обеспечить себе лояльность и прямую поддержку со стороны США и Запада в целом. При этом они сами якобы не гнушались помогать террористам устраивать взрывы и убийства, чтобы оправдать необходимость десятилетиями сохранять режим чрезвычайного положения и держать в страхе население. Пропасть между западными и арабскими обществами, разверзнувшаяся после 11 сентября 2001 г., может начать сокращаться благодаря новой силе – мусульманской образованной молодежи, желающей не воевать с Западом, а подражать ему. Автор указывает, что революция в Египте произошла не просто так, а стала результатом развития протестного движения. «Решающим моментом для революции послужило сотрудничество активистов различных направлений. Так, молодые братья-мусульмане встретились с либералами, социалистами и марксистами, и они вместе пришли к выводу, что у них одна цель – свобода». Такое явление позволяет автору надеяться на сближение и успешную интеграцию в западные общества молодых иммигрантов-мусульман, которых становится все больше.
Массовая иммиграция жителей Арабского Востока на Запад (прежде всего в страны Евросоюза), кратно выросшая благодаря Арабской весне, началась уже после выхода книги, но некоторые признаки разочарования и растущего недовольства молодежи новой, постреволюционной жизнью уже были замечены. Египет после свержения Мубарака вошел в «период, который можно сравнить с катанием на американских горках. То появляется надежда, что жизнь скоро изменится к лучшему, то снова вздымаются волны насилия». Молодежь уверена, что «хотя Мубарака нет, все осталось по-старому». При этом страна раскололась на либералов и исламистов, кратковременный союз между которыми распался. Несколько лет дестабилизации и «качелей» привели к новому военному перевороту, восстановившему традиционную для страны «милитократию» - власть армии. Исламисты вновь отправились в тюрьмы, а либералы – в изгнание. И это еще хороший выход по сравнению с судьбой соседей Египта: перманентной нестабильностью в Тунисе, распадом страны в Ливии, гражданской войной и иностранной интервенцией в Сирии и Йемене, созданием «Исламского государства» в Ираке. На этом фоне резко усилились консервативно-монархические режимы Саудовской Аравии и Персидского залива, Турция и Иран. Произошла геополитическая пересборка Ближнего Востока, существенно ослаб американский контроль над регионом, зато выросло влияние России и Китая. В числе проигравших оказалась и Западная Европа. Иллюзия сближения с молодыми мусульманами развеялась. На руинах Арабской весны регион превратился в одну огромную незаживающую рану и глобальный источник конфликтности.