Что хотите найти?

Город-государство Сингапур — небольшой, но динамично развивающийся, прогрессивный, богатый, с высочайшими жизненными стандартами, давно служит труднодостижимым образцом для слаборазвитых стран, ищущих способы сокращения своего отставания. Ли Куан Ю — его многолетний лидер, а по сути — создатель, за тридцать лет превративший Сингапур из отсталой провинции Британской империи в город-мечту. Сегодня страной управляет его сын, а сам Ли шесть лет назад ушел от нас. «Мой взгляд на будущее мира» — его последняя книга, опубликованная в 2013 году и посвященная анализу текущей ситуации и перспектив эволюции Америки, Китая и других важных игроков Азиатско-Тихоокеанского региона. Именно здесь, а не в Европе или на Атлантике, разворачивается ключевое мировое противостояние XXI века. Чем же мысли и прогнозы от признанного гуру политического лидерства XX века полезны нам сегодня? Прежде всего — глубоким знанием реалий рассматриваемых стран, их сил и слабостей, национальных особенностей и традиций, качества элиты. Другой плюс — концентрация внимания на фундаментальных, а не конъюнктурных факторах, пренебрежение всем вторичным и маловажным. Именно твердое лидерство (включая неподверженность чужим мнениям и расхожим стереотипам) и сильное видение перспективы (вопреки сиюминутной критике и быстро меняющимся настроениям) в свое время помогло Ли сделать Сингапур процветающим. Благодаря этим выдающимся качествам мы можем сделать более точные ставки и не оказаться на проигравшей стороне истории — той истории, которая творится прямо у нас на глазах.
 
Главные герои книги — Китай и Америка. На втором плане — Япония, Индия, Корея, страны АСЕАН, Европа. Кто из них поднимается, возвышается, а кто — стагнирует и приходит в упадок? Ли Куан Ю делает главную ставку на КНР. В чем сила Китая? Прежде всего, в концентрации и консолидации огромных ресурсов, имеющихся у этой страны. Китайцы извлекли из своей истории главный урок: залог безопасности страны — сильный центр, и от этого принципа они не отступят. Эту ценность разделяют и народ, и элита. Любые местные волнения, а их в Ките немало, не ставят под вопрос единство страны и лидерство Пекина. Власти китайской Компартии мало что грозит, тем более что сама эта власть прагматична, гибка и хорошо учится. Она меняется, хотя и медленно, путем осторожных локальных экспериментов, не подвергающих опасности своё господство. И в своем возвышении Китай полон решимости не допустить тех ошибок, которые в свое время погубили других претендентов на гегемонию — Германию и Японию. Они будут идти к мировому лидерству, но при этом «держать голову ниже бруствера», то есть избегать прямой агрессии и участия в войнах. Пока дешевые трудовые ресурсы страны не будут исчерпаны, её экономика продолжит уверенно расти, а социальная мобильность — оставаться высокой. Обратная сторона быстрого экономического роста — социальное расслоение и растущее неравенство, что ограничивает внутреннее потребление. Другая проблема Китая — повсеместная коррупция, имеющая форму «гуаньси», или системы личных связей. Всякий, кто хочет делать дела в этой стране, должен построить такую систему, что означает бесконечную череду подарков вышестоящим и влиятельным лицам. Усугубляет ситуацию отсутствие верховенства права: единственный закон здесь — это воля начальника. Если официальный закон ей противоречит — тем хуже для него! Конкретный человек значит намного больше, чем любой институт. Например, если вы президент, но у вас нет прочных связей с военными, управлять страной вы не сможете. И любая смена лидера временно дестабилизирует всю систему. Из-за такой слабости институтов Китай еще долго не сможет «функционировать на предельной мощности». 
 
Только США могут противостоять поднимающемуся Китаю. В условиях их соперничества остальным странам АТР предстоит либо выбрать сторону, либо лавировать между ними. Удастся ли Америке выдержать груз такого противостояния? Все зависит от экономики, считает Ли: чтобы сохранять военную силу — а именно на ней держится сегодня американское влияние в АТР, — нужны огромные ресурсы. США сегодня находятся «под гнетом проблем, но по-прежнему на вершине». Им непросто, однако у них есть огромная динамичная экономика, непрерывно производящая все новые инновации. Главное преимущество — американский динамизм, их общество очень благоприятствует творчеству, их культура поощряет «выскочек». У них горизонтальная система со слабым центром, и это им помогает, а не мешает. Благодаря иммигрантам США получают непрерывный приток талантов. Культурно страна на порядок привлекательнее, чем Китай. Она привлекает и удерживает людей, и английский остаётся международным языком, в отличие от китайского. И даже если все эти механизмы дадут сбой, Америка — большая страна, и путь вниз у неё займет долгое время. Факторы риска для нее — огромный госдолг, неэффективная система среднего образования, дисфункциональная политическая система, ошибочная — чрезмерно самоуверенная и интервенционистская — внешняя политика. Под грузом проблем и ошибок американцам придется умерить свои амбиции и научиться делиться, «жить самим и жить давать другим».
 
Евросоюз и Япония оптимизма автору не внушают. Проблемой Европы является ее слабая экономическая конкурентоспособность в мировом масштабе. ЕС был конкурентоспособен, пока на арену не вышла Азия с ее многочисленной и дешевой рабочей силой: «с развитием глобализации низкоквалифицированные европейские рабочие столкнулись с тем, что отныне они были вынуждены конкурировать не только между собой, но и с рабочими из Японии, а затем из Китая и Индии». Социальная модель западноевропейского капитализма перестала работать, она обходится ЕС слишком дорого, лишает экономику гибкости, но быстро изменить её не получается из-за сопротивления профсоюзов, избирателей и политиков. Но рано или поздно «им придется заключить новый социальный контракт», потому что действующий — контрпродуктивен и снижает темп роста европейского ВВП на 1-3% каждый год. Мешают также проблемы согласования интересов между 27 совершенно разными странами. Евросоюз пытается совместить несовместимое: создать единую валюту (евро) без единого министерства финансов в рыхлой конфедерации таких разных стран, как Германия и Греция. Создание евро было чисто политическим решением, основанным на опасной иллюзии: Европа якобы является «особенной», не такой, как все, и обычные законы человеческих сообществ на неё не распространяются. Это, конечно же, не так, и глубокая внутренняя «несовместимость в конце концов разрушит систему». ЕС застыл на развилке: двигаться вперед или назад (к более тесной или менее тесной интеграции), каждый из путей нелегок и болезнен. Вероятно, ни полного распада, ни глубокого слияния не будет, но со временем мы увидим двух- или трехъярусный, иерархичный Евросоюз, в котором каждой из стран-участниц придется выбрать оптимальный для себя уровень интеграции из нескольких возможных. Скажем, Германия и Бенилюкс образуют самый верхний и самый интегрированный ярус, Франция — ядро второго яруса и т.д. «Соединенные Штаты Европы», т.е. глубоко интегрированный Евросоюз, могли бы стать достойным конкурентом США и Китая — и даже «ведущей мировой сверхдержавой». Но в реальности «европейские страны будут становиться все менее влиятельными игроками на международной арене». Некоторое исключение могут составить Германия и Британия. Разобщенной же Европе настоящего «не стоит рассчитывать на многое за столом, где сидят США, Китай и Индия». Европейцы «будут жить комфортной и обеспеченной жизнью, к которой привыкли», но судьбы мира им больше неподвластны. 
 
Точно так же «на пути в посредственность» находится и Япония. Её главная проблема — демография: население стареет, рождаемость падает, материальное стимулирование не помогает. А иммиграция по-прежнему под запретом: ни население, ни элиты её не принимают. «Идея поддержания чистоты японской расы так глубоко укоренилась в сознании японцев, что они даже не пытаются публично обсуждать альтернативы. Многорасовая Япония просто немыслима». Это рано или поздно приведет к тому, что «нагрузка на молодежь может стать непосильной, и молодые люди начнут покидать страну». Это неизбежно приведет к сокращению экономики. Изобретения и открытия — удел молодых, а не стариков. Япония же, «ведомая своим консерватизмом… скатывается в посредственность». Кстати, Россия, несмотря на дальневосточные амбиции, на страницах книги блещет пока что разве что своим отсутствием (а СССР предстает как пример слабого управления, приведшего страну к национальной катастрофе). Отсутствуют также Африка, Латинская Америка и Австралия. Уже повод задуматься над той ролью, которые эти страны и регионы будут играть в преимущественно «тихоокеанском» мире XXI века.