Очередная книга самого известного политтехнолога эпохи позднего Ельцина — раннего Путина, а теперь — полузабытого властителя дум из «духовной оппозиции». Павловский печально прославлен оригинальным стилем, который мало кому удаётся преодолеть на пути к пониманию его взглядов и идей. Но тем, кто этот барьер взял, открывается многое: автору не откажешь в глубине, вдумчивости и наблюдательности. Его концепция «Системы РФ» сильно отличается от распространенных парадигм восприятия современного российского политического режима, и отличается в лучшую сторону — прежде всего своим реализмом, хорошим знанием практики.
Эта концепция также преодолевает соблазн рассматривать Россию как уникальный и труднообъяснимый случай, смело помещая её в мировой контекст — и, что важно, в контекст исторический. Более того, при всей своей критичности к режиму Павловский отказывается считать Систему РФ неудачной или дефектной — наоборот, он рассматривает её как «единственное на сей день успешное государственное образование русских. Она суммировала наш опыт выживания в обстановке угроз, чаще со стороны собственной власти». Пусть не всё действительное разумно, но уж это — разумно точно (хотя и ограниченно). Более того, он считает Систему РФ «первой русской государственностью, целиком основанной на нашем опыте. Правда, извлеченном поспешно, с тягой к темным его сторонам и упором на порочность мира и человека».
Система РФ — это не государство, утверждает Павловский, а государственность, и в этом секрет её выживаемости. Ибо для выживаемости в сложном мире, где тебя окружают гораздо более могучие и эффективные конкуренты, нужна гибкость («верткость»), — а сложившимся, укоренившимся, стабильным государствам гибкости обычно недостаёт. «Система РФ — гибкий стратегический ансамбль, ведущий себя подобно живому существу. Российская государственность — не государство, а операционная среда». Емкая, опасная для жизни и малокомфортная по сравнению с европейской, но среда.
Она сложилась на руинах советской системы, но космически далека от СССР, чужда всякой преемственности советскому опыту, его просвещению и культуре. Как же люди, вышедшие из СССР, создали нечто, так от него отличающееся? Дело в том, что Система РФ — ответ бывших советских людей не только на коллапс СССР, но и на неверность и неудачность постсоветских выходов из кризиса. Получилось совсем не то, что задумывалось, но получилось! И живет, и функционирует, и периодически «наводит шорох» по всей планете. Значит — удачное, пусть даже и случайно, непредсказуемо сложившееся в ситуации отсутствия «русской идеи», проекта будущей России. «Глобальный результат достигнут при смутных целях, невежестве в мировых делах и резервами, наполовину растраченными зря» — но достигнут!
Система РФ, несмотря на дефицит и недостаток всего и вся, необходимого для нормального современного государства, — очень устойчива и приучена выживать, она вовсе не хрупка. «Болтовня о катастрофах и “распаде России” здесь любимая сказка на ночь, но ничто не распадается. Все, что могло рухнуть, рухнуло», и мы живём с тем, что осталось. В чём же секрет? При всех мантрах о «сильной державе», Система РФ — это государственность слабая, и тем парадоксально сильна. «Москва умело оперирует слабостью институтов как мотивом гибкости поведения — верткости». Её метод управления — рекомбинация слабых средств, заботы о реальной государственной силе масштаба СССР отброшены как неактуальные. «Советы были жестким, идейным и сильным государством: новая Система — довольно слабая государственность, безыдейная власть-растяпа». Система РФ — правдоподобный и эффективный заместитель государства на просторах бывшей РСФСР. И самый главный фактор устойчивости: «люди, что успешно действуют в нынешней России и в ней устроены, не имеют причин в будущем действовать иначе. Легко догадаться, что при больших переменах население России поведет себя так же, как действует теперь. Что такое Система РФ с этой точки зрения? Наш поведенческий навык».
Еще прекрасно и поэтично об отличии современной Системы от советской: «Союз держался на подавлении индивидуального неравенства. Система РФ — это миллион частных сделок», усиливающих неравенство, выставляемое напоказ. Она открыто неблагородна и стоит на трёх китах: «спайка тайной власти, дискурса и богатства, подпитываемых одно другим, перетекая и самовозрастая. Прочность контура обеспечена возможностью спецслужб применять насилие именем “государства” тайно и небескорыстно… Обогащаются здесь по капиталистическим правилам — капитал самовозрастает и расширяется, пока не отнимут. Власть форсируют путем делегирования, раздвигая её намеренно неуточняемые границы вопреки процедурам. Монополия очертила круг располагающих властью как собственностью; впрочем, войти в неё можно через постель». Ужасно, отвратительно, невозможно — но действует, работает, выживает! Ибо «будь Российская Федерация государством-новичком с регулярными институтами, быть может, её бы не существовало уже. Система РФ не ждёт кризиса — она опережает кризис и готова в нём поживиться. В идеале она спонсор кризиса, если не инициатор… Выросли поколения людей, обслуживающих наш цех производства кризисов с небезвыгодным спасением от них».
Как я и предупреждал, парадигма «Системы РФ» непроста для понимания, в неё нужно вчитаться и вжиться, а это даётся не всякому. Тем интереснее и важнее для понимания отечественных реалий политическая социология Павловского. О её принципах, основаниях успеха, проблемах и будущем — читайте в «Ироничной империи».