Что хотите найти?

Один из основателей геополитики, британский географ Хэлфорд Маккиндер (1861-1947) известен прежде всего термином «Хартленд», а также противопоставлением сухопутных и океанических держав (талассо- и теллурократий). Соперничество между ними, по его мнению, составляет главное содержание мировой истории. Эти идеи раскрыты в нескольких работах, написанных между 1887 и 1942 годами. Как географ, Маккиндер определяет основной задачей своей науки «прослеживание взаимодействия человека в обществе и в той части окружающей его среды, которая видоизменяется от территории к территории». Он также полагает, что «невозможна рациональная политическая география, которая не опирается на физическую географию и не является ее следствием». Нужно построить мост через пропасть, которая разделяет естествознание и науки об обществе. Пора перестать рассматривать географию как «надстройку» над геологией, а социальные науки — как «надстройку» над историческими. Развитие человеческого общества неразрывно связано с окружающей средой (или, как позднее стали говорить, «вмещающим ландшафтом»). Чем меньше человеческое сообщество, тем меньше оно занимает места и тем больше подвластно физико-географическим факторам. И напротив, чем общество обширнее и разнообразнее, тем лучше оно защищено от влияния географии. Тем не менее ученый утверждает, что «повсюду политическое устройство зависит от физических факторов», таких как климат, уровень плодородности почв, удобство ландшафта для расселения людей и коммуникаций и т.д.

В пример приводится политическое устройство Индии, политический центр которой на протяжении многих столетий находился в Дели, затем, при англичанах, переместился в Калькутту, но позже вернулся на прежнее место. В чем причина такой странной устойчивости? По мнению Маккиндера, она сугубо географическая. Западное побережье Индостана крайне неудобно для морских коммуникаций ввиду строения рельефа и климата. Поэтому лучший водный путь в Индию приводит в столицу Бенгалии — Калькутту. Эта зона не только удобна для коммуникаций, но и чрезвычайно плодородна, поскольку питается муссонами. Именно здесь обосновались британские вице-короли, правившие Индией в XVIII-XIX веках. В отличие от них Великие Моголы правили страной из Дели, который находится неподалеку от главного сухопутного пути в Индию — Хайберского прохода. Именно по нему много раз завоеватели приходили из Афганистана. Другие сухопутные пути крайне сложны или перекрыты естественными препятствиями в виде непроходимых гор и пустынь. Дели — это ворота в плодородную зону Индии с запада, Калькутта — с востока. Столица вернулась в Дели, когда англичане связали страну железными дорогами. Так технический прогресс помогает людям изменять физические условия, но и он не может отменить их вовсе!

Целью Маккиндера является создать формулу географической причинности политической истории человечества. Если бы это удалось, геополитика бы стала настоящей наукой и обрела бы значение практического руководства для политиков. В этой формуле должны присутствовать равно человек и природа, ведь «человек… затевает действие, но именно природа в значительной степени управляет всеми действиями». Разумеется, «фактический баланс политических сил в любой момент времени… представляет собой, с одной стороны, плод географических условий, как экономических, так и стратегических, а с другой стороны выступает итогом сравнительной численности, доблести, снаряженности и организованности конкурирующих народов». Преимущество географических факторов в том, что они носят гораздо более постоянный характер, чем все другие — и поэтому должны учитываться в первую очередь! Становится понятным желание автора обозначить «географическую ось», на которую может быть нанизана вся человеческая история. Эту ось он видит в противостоянии сухопутных и морских народов. В центр мировой системы ученый ставит Евразию — «мировой остров», где проживает основная часть человечества. «Кто контролирует Восточную Европу, тот командует Хартлендом; кто контролирует Хартленд, тот командует Мировым островом; кто контролирует Мировой остров, тот командует миром». История мира в этом контексте рассматривается как борьба за Восточную Европу. Почему же так? Все начинается с Великой степи, разделяющей Евразию надвое почти посередине и соединяющей центр Европы с Дальним Востоком. Благодаря этому естественному коридору кочевники многократно проносились с востока на запад, разрушая оседлые цивилизации Юга; сама «европейская цивилизация… появилась на свет в долгом, многовековом сопротивлении азиатским нашествиям». Европа оборонялась до тех пор, пока не обрела посредством Великих географических открытий и технических инноваций такую же высокую мобильность, какой издревле обладали азиатские кочевники.

Покорив мировой океан, европейцы перешли в наступление и колонизировали практически весь мир. Так «мобильная власть» оседлых европейцев нейтрализовала стратегические преимущества центрального положения азиатских кочевников. Как видим, мировая периферия — Европа, Америка и проч. — может довольно успешно сопротивляться континентальной власти, опираясь на водные коммуникации, удобные для торговли и переброски войск. Маккиндер противопоставляет сугубо сухопутные державы Евразии — «теллурократии» — морским державам, таким как Британия, Америка, ЮАР, Австралия, Япония. Эти «талассократии» окружают «Мировой остров» цепочкой океанских баз. Опираясь на них, талассократии могут как сдерживать силы континента, так и проникать в его центр. Если в Средние века Европа находилась как бы «в клетке», то в Новое время благодаря прогрессу океанических держав в такую же клетку оказывается посажен «Мировой остров». Технический прогресс помог не только нейтрализовать кочевников, но и полностью покорить их. Эту миссию выполнила сухопутная Россия: она подчинила себе ядро Евразии и унаследовала роль одной из сторон исторического соперничества между Сушей и Морем. На смену Степи пришли железные дороги, которыми Россия связала Дальний Восток и Европу. Маккиндер видит в этом наследие соперничества между греками и римлянами: романизированные германцы вышли в море, а эллинизированные славяне колонизовали Степь.

Таким образом, «современная сухопутная сила отличается от силы морской как по первооснове своих идеалов, так и по материальным условиям». Обширный центр Евразии, контролируемый Россией, является «осевым регионом мировой политики». Он связан внутренними сухопутными коммуникациями и труднодостижим для морской силы. Это база, достаточная для создания невообразимого экономического и военного могущества. Она обладает как всеми преимуществами, так и всеми недостатками центрального положения. Например, она может наносить удары повсюду — но и подвергаться ударам отовсюду. В случае заключения союза с одним из периферийных государств, обладающих морскими ресурсами (например, Германией), Россия способна дополнить свое могущество океанским флотом. А это уже «чревато возникновением мировой империи». Осевое государство, считает Маккиндер, всегда будет стремиться к этой цели, — и всегда его усилия будут встречать сопротивление окраинных и морских государств. Таким образом, Маккиндер игнорирует тот факт, что на деле все мировые гегемоны в течение последних 500 лет — Голландия, Британия, США — были морскими государствами. Он изображает их действия как реактивные, вызванные угрозой со стороны континентальных стран. Отсюда прямая дорожка к концепциям «превентивных войн», «ядерного сдерживания» и т.д. Прием старый, как мир: обвинить другого в том, что делаешь сам!