В начале 1989 года ВЦИОМ провёл первый большой всесоюзный репрезентативный опрос, который и лег в основу этой книги — первой книги, изданной коллективом Центра за все время его существования. Опрос назывался «Общество-1988» — «Общество-1989», результаты обрабатывались долго, так что к моменту выхода в конце 1990 года он носил уже в основном исторический характер. Страна в то время менялась так быстро, что существовавшие технологии обработки данных, не говоря уже о написании развёрнутого отчета и его издании в типографии, за этими изменениями совершенно не успевали. Команда Теоретического отдела ВЦИОМ во главе с Юрием Левадой — оставшиеся в живых к настоящему времени её члены и по сей день работают в Левада-центре, — это прекрасно понимала, но свой труд не бросила. Сегодня, три десятилетия спустя, мы благодаря их труду имеем перед собой не только «моментальный снимок» позднесоветского общества, но и отличный пример глубокого, концептуального анализа столь быстро устаревающего и переменчивого типа данных, какими являются данные опросов общественного мнения.
К слову, кроме главного исследования в тексте приводятся также результаты так называемого пресс-опроса — анкеты, опубликованной в «Литературной газете» 1 февраля 1989 года и имевшей неожиданно гигантский возврат: 190 000 писем! Авторы анализируют его наравне с данными репрезентативного всесоюзного опроса, рассматривая аудиторию «Литгазеты» как премиальную и продвинутую по тем временам, а с учетом быстро развивавшихся процессов обновления общества — ещё и имевшую прогностический, опережающий характер по сравнению с репрезентацией всего общества. Значительное место в книге занимает сопоставление данных двух опросов, а её финал содержит беглый обзор третьего исследования — «Общество-1989» — «Общество-1990», проведённого годом позже. Цитируются и некоторые данные из экспресс-опросов населения нескольких крупных советских городов в рамках проекта «Съезд-монитор», проведённого группой Алексея Левинсона с целью оперативного мониторинга мнений советских людей по поводу небывалого события — Первого Съезда народных депутатов СССР.
Итак, какой смысл сегодня, в совершенно других обстоятельствах, да просто — в другой стране — читать «Есть мнение!» кому-либо, кроме историков? Во-первых, это первое крупномасштабное изложение общесоюзного опроса общественного мнения по широкому кругу вопросов в истории науки. Во-вторых, книга отлично структурирована, а анализ данных весьма подробен и сам по себе интересен. Так, кроме обычного в таких случаях «соцдема» авторы широко кроссируют ответы на различные содержательные вопросы в попытке выстроить схему состояния общественного мнения, типологизировать его, дать прогноз дальнейшего развития. В-третьих, мы имеем дело с описанием одной из первых фаз эволюции того общества, в котором живем сегодня — и можем проследить, каждый в меру своих сил, его дальнейшую эволюцию вплоть до текущего момента. И в-четвёртых, именно в этой книге содержатся первые контуры того подхода к изучению российского общества, который затем был блестяще развит и углублён в работах Левады, Гудкова, Дубина, Левинсона и других членов команды тогдашнего ВЦИОМ. Здесь — корни их ярчайших открытий и печальнейших заблуждений.
Книга, несмотря на все попытки авторов дистанцироваться от политической ангажированности, несёт глубокий отпечаток наивной веры в прогрессивность перестроечного курса и благотворность изменений, которые нёс Союзу и России Горбачев. Буквально все опасные тренды, которые через пару лет привели к гибели Советской страны, здесь трактуются как правильные и необходимые, разложение и разброд видятся необходимой стадией движения к гражданскому обществу и правовому государству, а Горбачёв если и критикуется, то только с точки зрения недостаточной решительности и сверхосторожности в деле разрушения советского общественного строя. Всплеск проблем в межнациональных отношениях, к примеру, оценивается как показатель ксенофобии русскоязычного населения, а этнонационалистические движения Прибалтики восхваляются как образцы гражданской зрелости и мужества. И напротив, Интердвижения и Объединённые фронты трудящихся, пытавшиеся помешать установлению этнократических режимов, — как проявления реакции и опасного консерватизма.
Антисоветизм авторов камуфлируется понятными опасениями «получить по шапке» от партномеклатуры, но легко считывается. На мой взгляд, это не вредит, а наоборот, помогает уяснить некоторые важные закономерности исследовательской работы на острые социально-политические темы. Невозможно, при всем желании, стопроцентно абстрагироваться от иллюзий и идеологической зашоренности той части общества, к которой ты как «социальное животное» принадлежишь. Хочешь или нет — ты вынужден в той или иной мере разделять многие общепринятые догмы своего времени — тогда как много лет спустя они кажутся смешными и глупыми. Вопреки этому, прозорливость и научная глубина текста таковы, что многие замечания и соображения по поводу природы общественного мнения, механизмов его движения и изменения и сегодня вполне актуальны. Поэтому «Есть мнение!» и сейчас может рассматриваться как отличный учебник конкретных социологических исследований на базе данных массовых опросов. Его стоит прочесть молодым учёным для более глубокого понимания принципов и ограничений, с которыми сталкивается эта отрасль социального познания — что тридцать лет назад, что сейчас.