В российской отрасли политических технологий сложилось несколько признанных «школ». Есть петербургская школа, самым ярким представителем которой считается Александр Кошмаров (Трубецкой), есть нижегородская и т.д. Александр Белоусов представляет уральскую школу, к которой, кроме него, принадлежат такие маститые политтехнологи, как Олег Матвейчев, Дмитрий Гусев и др. В отличие от них, уже перешедших в другую весовую категорию (теперь они не технологи, а политики) и переехавших в столицу, Белоусов верен родине – Екатеринбургу и профессии. И в своей книге он удивительно просто, афористично и с юмором объясняет основные законы и особенности политтехнологической работы в условиях неконкурентных и слабоконкурентных выборов. То есть таких, где результат зачастую предопределён, избирателей на выборы не затащишь и калачом, а для власти главное в выборах — уровень явки. В общем, ровно в тех условиях, в которых мы с вами живем и сейчас. Книга разбита на небольшие главы общим числом 101, и каждая посвящена конкретным деталям работы политтехнолога. Кстати, их Белоусов называет «выбормэны», чтобы подчеркнуть отличие от тех их собратьев, кто работал/работает в условиях высококонкурентных выборов.
«Если политтехнолог – враг общества и государства, то выбормэн – его спаситель… Политтехнолог – продукт 90-х, выбормэн вырос в тяжелые «нулевые», когда халява закончилась. Он выжил при строительстве вертикали и сокращении рынка выборов. Приспособился к работе с Партией. Научился хитрить. Его не пугает ни админресурс, ни подкуп». Иными словами, Белоусов описывает мутировавшего «черного пиарщика» девяностых годов, адаптировавшегося к новой фазе политической жизни, где власть медиаманипуляций перестала быть беспредельной, коррупция вошла в определенные рамки, административный контроль усилился, а пространство для разрушительного творчества демиургов дикого политического рынка уровня Сергея Доренко или Бориса Березовского оказалось жестко ограничено. «Романтическая практика гениальных идей и дерзких кампаний ушла в прошлое вместе с 90-ми. Выборы стали более скучными, но и более сложными. И выигрывают в мире ограниченных возможностей их совсем иначе». Выбормэны стали скромнее, незаметнее, они не претендуют на громкую славу, в отличие от своих предшественников. Тем не менее значимость их усилий и побед никуда не делась. Профессия выстояла, у неё есть свои лидеры, свои гуру, свои нормы и правила, свои профессиональные ассоциации и свои секреты. Есть и профессиональная литература, хороший пример которой даёт «101. Книга выбормэна».
Благодаря большому личному опыту Белоусов показывает нам цех «выбормэнов» изнутри. К примеру, как эти профи тратят заработанные ими – и немалые, по стандартам смежных профессий, например, рекламистов – деньги? «Есть два подхода. Первый – прагматичный. Им пользуются те выбормэны, для кого выборы – обычный бизнес… В этот самый бизнес деньги и вкладываются». Альтернативный подход практикуют «те, для кого выборы стали судьбой. Для кого выборы и работа на них – образ жизни, а победа – единственная награда за нечеловеческий труд». Такие тратят деньги на самое лучшее (чаще всего дорогие машины и дорогое спиртное). Впрочем, есть и совершенно отдельный вид политтехнологов, которых Белоусов называет «черными полковниками». Это выходцы из силовых структур, которые по каким-то причинам сменили профессию. За небольшим исключением, «в избирательной кампании их интересуют всего две вещи: власть и деньги… Их стандартная тактика: сесть на уши кандидату, подмять под себя штаб, выдавить конкурентов… Выполнив программу «Х», без денег не останутся. Работать на выборах они не умеют и не хотят». Зато обязательно держатся поближе «к телу» кандидата. Вот такие «административные» технологи, чье нашествие совпало с процессом «административизации» выборов.
Главной профессиональной болезнью «выбормэнов» автор считает рутинизацию, или «замыливание глаза». После N-го числа кампаний все расклады становятся удивительно похожи друг на друга. Здесь-то и таится опасность! Ведь в жизни – и на выборах – постоянно меняется все, но меняется постепенно, так, что зачастую не успеваешь этого заметить. Меняются время, законы, люди, их нравы, обычаи, способы общения. Повторное использование даже самой эффективной технологии приводит к снижению её эффективности. А значит, её каждый раз надо модифицировать и трансформировать – на всех уровнях! «Выбормэну приходится постоянно быть на волне всех обновлений». Есть два пути для этого: внешний и внутренний. В первом случае нужно отслеживать все изменения вокруг – и подстраиваться под них. В расчет нужно брать буквально все: от технических инноваций до новейшей политической терминологии и новинок поп-музыки. Даже небольшие языковые изменения «позволяют считывать коды изменений, на которые обычные люди просто не обращают внимание». Гораздо сложнее внутренний путь, где «ресурсом изменений выступает выбормэн и его способность к самотрансформации». Для этого между кампаниями лучше временно уходить в какую-то другую сферу, «перезагружаться», чтобы вернуться обновленным.
Конечно, не каждую кампанию можно выиграть. Более того, не за каждую надо браться! Автор предлагает свой рецепт определения «гиблой» кампании, от которой нужно держаться подальше. Первый её признак – проблемы с финансированием, особенно в части гонораров политтехнологам. Попытки кандидата по ходу кампании пересмотреть условия контракта к с ними. Претензии с его стороны, что технологи «сливают» кампанию. Разнообразные «проверки» и «постановки». Как результат – «кампания разваливается, принятие решений саботируется штабистами, мероприятия финансируются из рук вон плохо». Со временем финансы оказываются в руках «осваивателей избирательных бюджетов». Всех этих и других неприятностей можно избежать, если интуиция подсказывает: «это не ваша кампания, не ваш кандидат, не ваша территория». Надо уходить! Всех денег все равно не заработаешь, а репутацию можно испортить капитально. В целом, основной вред, как считает Белоусов, обычно исходит от самого кандидата. Если у него отсутствует четко выраженная мотивация на участие в выборах; если он только прикидывается паинькой, а на самом деле – сущий монстр; если он не умеет принимать решения, а штаб комплектует преимущественно «своими людьми», а не профессионалами – бегите!